македония кавалерия александра походы македонского фессалийцы персы

Первоначальный вариант статьи опубликован

в петербургском военно-историческом журнале "PARA BELLVM" №10, 2000 г.

Посвящается Галактиону Пиворакису – и его 1500 фессалийцам,

а также князю Мышкину – и его такабара.

Первому – за ум и знания, второму – за редкостную изворотливость…

Наряду с фалангой, ведущее положение в войсках Александра Македонского (336-323 гг. до н.э.) занимала конница. Еще его отцом, Филиппом II (359-336 гг. до н.э.), была образована сильная кавалерия, ставшая главной ударной силой македонской армии. Недаром некоторые исследователи считали, что впервые кавалерия как отдельный род войск была создана именно македонянами¹. Великолепная боеспособность всех македонских кавалерийских частей нарабатывалась долгим обучением и постоянной практикой.

1. ОРГАНИЗАЦИЯ И ЧИСЛЕННОСТЬ

От отца Александр унаследовал трехтысячный кавалерийский корпус (Diod., XVI.35.4; XVII.9.3). Составляли его прежде всего «гетайры», «сотоварищи», т.е. царская дружина. Первоначально гетайры представляли собой царскую свиту из крупной нижнемакедонской землевладельческой аристократии. Со временем в число соратников царя стали привлекаться представители средней нижнемакедонской знати, получавшие за службу от царя земельные наделы². Однако, при Филиппе в ряды гетайров (уже пополненных за счет верхнемакедонской аристократии) стали допускать и «новых людей» разного этнического происхождения (Athen., IV.167B) (греки, фессалийцы, критяне, даже фракийцы), наделявшихся обширными поместьями на покоренных землях. Владения гетайров можно рассматривать как поместья, данные царем за службу³. Курций именует конницу гетайров «состоящей из знатнейших юношей» (однако, среди них, как и во всей армии, было немало и молодых воинов⁴, и ветеранов) и «лучшей частью войска из первейших по знатности юношей» (Curt., VI.9.21; X.7.20).

Если в 358 г. до н.э. у Филиппа имелось 600 всадников (из Нижней Македонии и Эордеи), то через шесть лет их, как уже сказано, было 3000 (Diod., XVI.35.4). (Однако, среди последних учитываются не только конница Верхней Македонии, но и фессалийцы⁵.) Собственно гетайров изначально было не более 800 чел. (Athen., VI.261A – около 340 г. до н.э.)⁶, но к 334 г. до н.э. этот корпус тяжеловооруженной конницы состоял, предположительно, из 3300 чел. – не менее 15 «ил» (тактическая единица, аналог кавалерийского эскадрона Нового времени). Восемь из них (1800 чел.) (Diod., XVII.17.4) участвовали в Азиатском походе Александра. (У Диодора синонимом илы при описании боевого построения гетайров в сражении при Гавгамелах является термин «гиппархия»; Курций же именует илы на римский манер, «алами».)

Комплектовались илы гетайров по территориальному признаку. В них объединялись гетайры, обладающие пожалованными царем владениями в том или ином регионе государстве. Македония была разделена на военные округа (предположительно, 14)⁷, каждый из которых должен был поставлять один отряд всадников. В целом кавалерия делилась на два (тоже территориальных) полка – Верхней и Нижней Македонии⁸.

Известны пять ил (из семи), участвовавших в Азиатском походе: Боттиэи (прибрежная часть Нижней Македонии), Амфиполя, Анфемунта (город в центре Македонии?), Аполлонии (как и, возможно, анфемусийская ила, набиралась в Халкидике), «левгейская» (Белоземельная; точная идентификация невозможна) (Arr. An., I.2.5; 12.7; II.9.3; III.11.8; Curt., IV.13.26). Однако, илы именовались не по своему округу, а по иларху – даже в тех случаях, когда тот отсутствовал (Arr. An., I.14.6).

Первая ила называлась «царской», или «агемой», авангардом (Arr. An., III.18.5; Curt., IV.13.26; V.4.21). По мнению У. Тарна и Д. Фуллера⁹, вся конница гетайров некогда выросла из этого царского отряда. Он занимал почетное место на правом крыле боевого построения гетайров и часто действовал отдельно от прочих ил. В отличие от прочих ил, у агемы не было единого района для комплектования, а ее командиром (хотя он и имелся) нередко в сражении являлся сам царь. В рядах агемы (конной лейб-гвардии) сражались придворные царя, а зачастую и сам Александр (Arr. An., I.15.8; III.13.1 и др.), и задачей царской илы была защита царя на поле боя.

Диодор, описывая боевой порядок при Гавгамелах, упоминает сразу за царской илой Клита Черного «прочих друзей, под командой сына Пармениона Филоты», а затем семь других эскадронов (гетайров) под тем же командиром (Diod., XVII.57.1). Поскольку более в источниках специальный отряд «друзей» не фиксируется, то можно думать, что речь идет просто о «царских друзьях» (придворных), сведенных в отряд для боя¹⁰. (Высказывалась гипотеза, что эти «друзья» были новой илой, образованной из подкреплений, которую забыл упомянуть Арриан.) «Друзья», естественно, являлись еще и гетайрами. Вероятно, поэтому Арриан обычно именует приближенных Александра гетайрами (Arr. An., I.6.5; 12.7; 15.6; II.6.1; 12.6; 16.8; 23.6; 24.2; 27.6; III.5.3; III.9.3; 16.11; 26.3; IV.8.8; V.28.5; VI.2.1; VII.10.2; 14.3; 6; 9; 18.1; 24.2) (однажды, кстати, «зачисляя» в число гетайров и фессалийскую конницу – Arr. An., II.8.9), и только раз просто «друзьями» (Arr. An., VI.13.4-5). Диодор явно просто спутал оба наименования, хотя, возможно, «друзья» составляли некую отдельную единицу внутри самой царской илы.

Еще Ю. Белох разумно предложил объяснение различия между численностью гетайров в армии Александра и конницей у Антипатра (1500 всадников – Diod., XVII.17.5)¹¹: присутствие царской илы, следовательно, включавшей 300 человек. Действительно, было бы логично, чтобы царский отряд был больше прочих, а триста воинов – традиционная численность для элитных отрядов в Греции и норма для гвардейских конных отрядов диадохов¹². Следовательно, каждая прочая ила состояла из примерно 215 или, скорее, 210 конных воинов во главе с илархом. В пользу такого деления говорит и тот факт, что это ровно то количество всадников, которое необходимо для построения клином – 210¹³ и 300 (17 рядов, основание клина из 35 чел.). В случае некомплекта, иларх, несомненно, оставлял промежутки в задних рядах клина¹⁴.

Соответственно, у Антипатра в Македонии было 7 ил (видимо, все – или только 6 – из Верхней Македонии)¹⁵, у Александра – 8. (Однако, неясно, учитываются среди 1500 всадников, оставленных в Македонии, продромы или наемники; если допустить такую вероятность¹⁶, численность гетайров может быть совершенно иной.)

Есть и другие точки зрения о численности ил: 300-400 чел. (И.Г. Дройзен), 250 (Д. Денисон)¹⁷, 375-450 (Брикс) и т.д.¹⁸ Предположительно, ила делилась на 4 подразделения, примерно по 50 чел. в каждом (ср. ниже о тетрархиях, четвертых частях)¹⁹.

Другим видом конницы собственно царской армии являлись «бегуны» или «разведчики» (продромы). Так назывались 4 илы конницы Александра (Arr. An., I.12.7), хотя иногда термин распространяли и на всю фракийскую кавалерию армии (Arr. An., III.8.1). Всего «фракийцев, продромов и пеонов, имеющих командиром Кассандра», в начале похода было 900 чел. (Diod., XVII.17.4).

Эти 4 илы, видимо, набирались во фракийских землях, присоединенных царем Филиппом (Strabo, frg. 33, 35). Как живущие, вероятно, в пределах Македонии, эти воины считались македонянами (Arr. An., II.8.9). Командовали ими собственно македоняне, быстро, впрочем, перенимавшие у своих подчиненных их истинно «варварскую» дикость в нравах (Plut. Alex., 12; De Mul. Virt., 24 – Mor., 259E)²⁰. Впрочем, есть мнение, что продромы были этническими македонянами, а не фракийцами. Как бы то ни было, источники не называют их по этникону (вооружение же их сариссой вряд ли можно назвать подтверждением македонского статуса – такие пики были, скажем, и у трибаллов). С другой стороны, Диодор (XVII.17.4) упоминает македонскую конницу отдельно от продромов, фракийцев и пеонов, что может подтверждать немакедонское происхождение последних²¹.

Задачей продромов была разведка пути впереди армии (Arr. An., III.7.7), при необходимости – участие в боях и преследовании противника вместе с тяжелой конницей. С этой целью их вооружили пиками-сариссами, вследствие чего в Азиатском походе 4 илы именовались и старым («продромы»), и новым («сариссофоры», т.е. сарисоносцы, у латинских авторов – «копейщики») названиями (Arr. An., I.13.1; 14.1; III.12.3; IV.4.6; Curt., IV.15.13) без различия между ними. Но термин «сариссофоры» использовался исключительно в связи с этими всадниками. В сражениях они располагались рядом с гетайрами. Об их численности см. ниже.

Великолепная фессалийская конница, «лучшая в Элладе» (Нdt., VII.196), набиралась из числа фессалийской знати, владельцев клеров, на которых делилась территория страны. Они отличались великолепными боевыми качествами и превосходили всех прочих искусством верховой езды (Diod., XVII.33.2; 57.4), составляя тяжеловооруженный союзный элемент конницы Александра как пожизненного архонта Фессалии, связанного со страной личной унией. Источники не скупятся на восторженные эпитеты в их адрес (Diod., XVII.21.4; 33.2; Plut. Alex., 24; Liv., IX.19.5). Однако, по политическим причинам, старшинство в армии отдали гетайрам, а фессалийцам – менее почетный левый фланг в боевом построении армии. Тем не менее, в коннице Александра фессалийцы по своему особому статусу были вторыми после македонян (тем более, что фессалийцы были вооружены, организованы и укомплектованы сходно с гетайрами).

Поскольку численность фессалийских всадников (с командиром-македонянином)²² на начало Азиатского похода равнялась 1800 (Diod., XVII.17.4)²³, предполагают²⁴, что они тоже делились на восемь территориальных ил: из Ларисы, Фер, Трикии, Фаркадона, Пелинны, Олоосона и Филипп/Филиппополя. Ила города Фарсала, «цвет и большинство фессалийской конницы» (Arr. An., III.11.10), играла ту же роль, что и царская ила гетайров на правом фланге, и в сражениях служила (неофициально) личной гвардией командующего этим крылом Пармениона²⁵. Соглашаясь с последней гипотезой (фарсальцы = эквивалент агемы = 300 всадников?), необходимо отметить, что в остальном, скорее всего, фессалийцы подразделялись на илы неравного размера²⁶. Для построения ромба наилучшим соотношением будут 172, 196, 225, 256 и 289 всадников в иле, и Э. Марсден предполагает, что в начале похода фессалийцы выставили 8 ил по 196 чел. (протяженность фронта 36 м, в глубину 46,8 м), не считая фарсальскую из 256 чел. (по фронту 41 м, вглубь 54 м)²⁷.

Согласно условиям Коринфского договора, греческие полисы выставляли для войны с персами 15 тыс. всадников (Just., IX.5.6). Но в поход 334 г. отправились только 600²⁸ «других эллинов» (в отличие от фессалийцев), из государств Южной и Средней Греции (Diod., XVII.17.4). Конечно, они были своего рода заложниками, но нельзя забывать и то, что они придавали походу общеэллинскую окраску «священной войны»²⁹. Впрочем, «из греческого контингента в войске только фессалийской коннице надлежало сыграть в персидском походе наибольшую роль»³⁰.

Большинство союзных всадников было из Пелопоннеса, в частности упоминаются конники из Ахайи (одна ила?). Другие всадники (видимо, две илы) были фтиотами, малийцами (Южная Фессалия), локрами и фокейцами (Curt., III.9.8; IV.13.29; Diod., XVII.57.3; ср.: Arr. Anab., II.8.9; 9.1). Очевидно, ни одно из греческих государств не поставило сколько-нибудь крупный отряд для формирования целой кавалерийской илы, но эти контингенты были смешаны в одном отряде – скажем, фтиоты и малийцы, локры и фокейцы соответственно. Эскадроны и отряды внутри илы возглавлялись местными командирами, но общее командование союзниками осуществлял митиленец Эригий, друг детства Александра.

Для мелких стычек, разведки и прикрытия армии на марше служили отряды фракийской конницы. Пэонская ила перешла Геллеспонт с Александром (Arr. An., I.14.1; 14.6; Diod., XVII.17.4). Хотя ею командовал Аристон (из пэонского царского рода?) (Arr. An., II.9.2; III.12.3; Curt., IV.9.24-25; Plut. Alex., 39), пэоны были фактически наемниками (Сurt., IV.12.22; Front., II.11.3; ср.: Just., XI.5.3). После битвы при Гавгамелах, они исчезают из источников.

Одрисская ила (наемники или союзники) уже сражалась при Гранике (Arr. An., I.14.3), но Диодором в числе войск, переправившихся с царем, не упоминается. Иларх ее был или македонянин, или из княжеского рода племени одрисов – Агафон, сын Тиримма. Одрисы могли быть тяжеловооруженной конницей³¹. (Но скорее это относится лишь к знати, а основная масса всадников являлась средневооруженной.) Они и пеоны тоже иногда именуются в источниках продромами (Arr. An., II.8.1). Сведение пеонов и продромов в единый отряд говорит об их тактическом единстве. Фракийская конница в бою выстраивалась клином (Arr. Tact., 16.6).

В 334 г. до н.э. Александр располагал 900 продромов, фракийцев и пеонов. Именно эту цифру приводит Диодор (XVII.17.4). Тем не менее, стоит отметить, что Диодор приводит общую цифру для конницы Александра – 4500 человек, тогда как, суммируя по контингентам, приходим к цифре 5100 всадников³². Ф.А. Брант предлагает вставить еще 600 продромов, а Р. Милнз³³ полагает, что было 300 продромов и 600 фракийцев и пеонов с Александром и еще 600 в авангарде. Дело еще и в том, что в греческом тексте буквально сказано «фракийцев-продромов и пеонов девятьсот», Милнз вставляет «и», получая «фракийцев и продромов и пеонов девятьсот». Однако это прочтение кажется сомнительным. Итак, эти 900 всадников состояли из пеонов, фракийцев и македонских сариссофоров.

Пеоны Аристона и фракийцы (т.е. одрисы Агафона) составили по одной иле каждые (во всяком случае, они были отдельными отрядами при Гранике – Arr. An., I.14.1; 4; Plut. Alex., XVI³⁴); очевидно – неполного штата. Если принять, что в каждой иле сариссофоров было по 200 человек, на долю пеонов и одрисов остается всего сотня. Поэтому считается, что в илах сариссофоров было по 150 человек³⁵ и в 334 г. они могли быть укомплектованы не полностью. Тем самым, получается 600 македонских продромов³⁶ и 300 фракийцев – соответственно, по 150 на одрисов и пеонов³⁷. Наконец, можно посчитать и в таком масштабе, что одрисов будет сотня, то 800:5 = 160 всадников в иле³⁸.

Однако, похоже, соотношение могло быть иным – 200 фракийцев и 100 пеонов. Это предположение основывается на следующем материале. Для осады Галикарнаса Александр оставил 200 продромов (Arr. An., I.23.6)³⁹. Незадолго до Исса они действовали в Карии и не успели присоединиться к Александру до решающего столкновения. Так как в описании битвы при Иссе упоминаются и сариссофоры Протомаха, и пеоны Аристона (Arr. An., II.9.2), то, видимо, отсутствовал фракийский отряд Агафона, который в битве при Гранике стоял на левом фланге (Arr. An. I.14.3).

Всего кавалерия Александра в Азии весной 334 г. до н.э. насчитывала, по наиболее достоверным источникам, 5100 чел. (Arr. An., I.11.3; Diod., XVII.17.3-4). (Другие источники приводят цифры 4000-5000, 4500, 5000 или 5500 конных воинов⁴⁰; высказывалась версия о 1000 всадников в авангарде Пармениона⁴¹ – 600 македонян и 400 наемников, уже находившемся в Азии, но это лишь гипотеза.) Были то по большей части дисциплинированные, хорошо подготовленные и отлично вооруженные воины, уверенные в победе и своем молодом полководце.

Уже в течение 334 г. до н.э. в составе кавалерии Александра происходят изменения. Появляется наемная конница из эллинов (Arr. An., I.23.6)⁴². Вероятно, эта первая ила (200 чел.) осталась в Карии, но начало было положено. 300 всадников, или две илы, при Иссе (Arr. An., II.9.2; 4; Curt., III.11.2), также могли быть наемниками (У.В. Тарн; или же гетайрами). Их отсутствие до начала похода в Азию легко объясняется отсутствием достаточных средств в казне Александра⁴³.

Весной 333 г. до н.э. прибыло первое подкрепление: 200 фессалийцев⁴⁴ и 300 гетайров⁴⁵ (Arr. An., III.11.8); 150 эллинов (союзников⁴⁶ или наемников⁴⁷) из Элеи (Arr. An., I.29.4; ср.: Paus., VI.17.5).

Каллисфен пишет о 800 всадниках, присоединившихся к армии перед вторжением в Киликию (Polyb., XII.19.2). Обычно его сообщение считают недостоверным, но в это число могла входить беотийская союзная ила, несомненно, участвовавшая в походе. Действительно, посвятительная надпись Зевсу Спасителю из Орхомена говорит о 23 всадниках, служивших у Александра во главе с местным илархом и вернувшихся из Азии (надо думать, это лишь уцелевшие в походе)⁴⁸. Арриан также упоминает беотийскую конницу при Иссе (An., II.7.8). Предположительно, в том же году (перед сражением при Иссе) к армии присоединилась и акарнанско-этолийская ила (Curt., III.2.16), и из нее, элейцев (?) и беотийцев могли образовать вторую союзную гиппархию (Arr. An., III.12.4). С другой стороны, нельзя отрицать возможность того, что всадники из Этолии и Акарнании, как и элейцы, были наемниками. Первая союзная гиппархия (до 330 г., конечно, название «гиппархия» означает просто большой конный отряд) при Гавгамелах включала пелопоннессцев и ахайцев, фтиотов и малийцев, локров и фокидян, вероятно, три илы под началом Эригия (Diod., XVII.57.3). Впрочем, если согласиться с численностью греческой илы в 128 чел. по тактикам, то можно думать, что таких отрядов у Эригия было пять⁴⁹.

* * *

Отступление № 1. Методика подсчета: Исс по А.И. Кицуле и А.К. Нефёдкину⁵⁰.

Конница заключала в себе 1800 македонян-гетайров, 1800 фессалийцев, 600 остальных греков, а также 900 продромов (пеонов, одрисов, сариссофоров). При Иссе гетайры, фессалийцы и остальные греки все были в наличии. Не приняли участие в битве только 200 продромов (наемников?), оставленных под Галикарнасом. Так как в описании битвы при Иссе упоминаются и сариссофоры, и пеоны, то, видимо, отсутствовал фракийский отряд Агафона. Итак, с учетом подкреплений, гетайров было около 2100, фессалийцев – 2000, греков – 750, сариссофоров и пеонов – 700. Всего конницы – около 5550.

Эти цифры являются максимально возможными. В них не учтены потери⁵¹, а также небольшие контингенты, которые, надо думать, удержали при себе наместники Асандр и Калат. Кроме этого надо еще учесть больных и просто отсутствующих по разным причинам. Следовательно, наиболее вероятным представляется, что вся армия Александра в битве при Иссе вряд ли превышала 21000 человек, включая примерно 5300 конницы. (От себя добавлю, что в состав конницы могли находиться еще 300 наемников-эллинов.)

* * *

Следующим этапом организационной перестройки кавалерии стал конец 332 или начало 331 г. до н.э. Из 400 новоприбывших эллинов-наемников в Египте создается гиппархия «наемной конницы» Менида, состоявшая из нескольких отрядов (Curt., IV.18.2). Еще одна гиппархия носила название «чужеземной наемной конницы» Андромаха (Arr. An., III.5.1; 12.3; 5) – возможно, уже находившиеся в армии солдаты удачи, предположительно, 500 всадников ко времени генерального сражения⁵². Ряды легкой конницы пополняются до штатной численности благодаря прибытию 500 фракийских всадников (Arr. An., III.5.1). Возможно, они были одрисами, и, по предположению А.М. Дивина, в результате этот отряд насчитывал при Гавгамелах 500 всадников⁵³ (но см. ниже).

Оставленные в Галикарнасе 200 конников, скорее всего, уже присоединились к экспедиционной армии. Незначительное количество всадников могло быть оставлено (возможно) в гарнизонах Египта (300 – Curt., IV.8.4; Arr. An., III.5) и Сол (Curt., III.7.2). В итоге, в сражении при Гавгамелах (331 г. до н.э.) Александр располагал до 7000 всадников (Arr. An., III.12.5). Не менее 60 гетайров пали в этом бою (Arr. An., III.15.2).

* * *

Отступление № 2. Методика подсчета: Гавгамелы по Э. Марсдену.

В отличие от битвы при Иссе, для кампании 331 г. мы располагаем (надежнейшей) оценкой численности конницы Александра. К сожалению, историки не могут сойтись в том, как наиболее точно подвести к этой цифре свои подсчеты состава отдельных кавалерийских контингентов. Так, например, А.М. Дивин⁵⁴ считает, что имелось 1800 гетайров, 1800 фессалийцев, 600 союзников Эригия, 400 наемников Менида, 750 продромов и пеонов = 5350 чел. (причин расхождения с данными Птолемея он не дает). Значительно раньше У.В. Тарн⁵⁵ оценивал состав конницы следующим образом: 2000 гетайров, 2000 фессалийцев, две гиппархии наемников по 500 чел., около 700 союзников, около 1300 продромов, пеонов и одрисов (= 7000 чел.). А.В. Венков и С.В. Деркач дают свой вариант: 2100 гетайров, 2100 фессалийцев, 600 продромов, 750 греков-союзников, 400 греков-наемников, 300 «паинов» (пеонов), 500 фракийцев, 300 наемных азиатских лучников (?) = 7050 всадников⁵⁶.

Наиболее тщательную методику определения количественного состава македонского войска проработал Э. Марсден⁵⁷. По его мнению, в армии были 2071 гетайр, 2020 фессалийцев, 704 союзника, 459 продромов, 459 пеонов, 342 одриса, 1000 наемников = 7055 чел.

Гетайры: было 1800, в Гордии присоединилось 300, всего 2100. Учитывая потери (25 чел. при Гранике и неизвестное число при Иссе), можно согласиться с Марсденом, что к началу сражения их было 2071 чел. – царская ила (300) и семь ил (по 253 всадника). Поскольку каждая ила занимала фронт в размере 43 ярдов (47 ярдов в агеме), 38,7-42,3 м, с учетом семи промежутков между эскадронами (по 40 ярдов), протяженность фронта составила 565 м⁵⁸.

Фессалийцы: было 1800, примерно 200 присоединились в Гордии, итого 2000. Предположив, что было 9 ил по 196 чел. и одна (фарсальская) из 256 чел., можно допустить протяженность фронта (при 9 промежутках) в 766 ярдов (почти 690 м)⁵⁹.

Союзники: изначально 600, подкрепления в 150 (но Марсден не учитывает беотийцев и сообщение Курция; боевые потери, по его мнению, составили 50 чел.), действовали в двух отрядах, Эригия и Койрана. Автор предположил, что там было 5,5 ил – 704 чел. (384 у Эригия и 320 у Койрана), по фронту занимавших 96 ярдов первый отряд, и 80 – второй (86,4 м и 72 м)⁶⁰.

Наемники: поскольку всего всадников было 7000, а расчеты показывают 5950 чел. (6250 минус 300 – боевые потери), законно предположить, что наемников было порядка 1000 – скажем, 600 у Менида и 400 у Андромаха⁶¹.

Продромы: 4 илы продромов-фракийцев Ареты и одна ила пеонов – в начале похода 900 всадников (следовательно, по 180 чел. в иле); после пополнения в Мемфисе (500 фракийцев), Александр довел их до штатного числа и образовал новую часть, одрисов (Марсден явно заблуждается, относя появление одрисской илы к 332 г.). Предположительно, фракийцы сражались, выстроившись клином, и тогда в их иле было по 171 чел. (итого 855), поскольку следующая необходимая цифра (190 на эскадрон) дает итог в 950 чел., что слишком много. Потери, однако, были велики, поскольку продромы и пеоны шли впереди всех при Гранике и Иссе – скажем, 100 всадников. Подкрепление в Мемфисе, по мнению Марсдена, ушло на укомплектование пеонов. Одно сообщение Арриана (III.7.7; 8.1 – Александр взял с собой агему, одну илу гетайров, а из продромов – пеонов, тогда как численность противника, которого он атаковал на марше, составила примерно 1000 всадников), считает исследователь, может указывать на численность пеонов в 450 чел. (300 + 253 + 447 = 1000). Но его гипотеза о сокращении числа сариссофоров до 3 ил (но по 153 чел. = 459 всадников), при одновременном увеличении количества пеонов (тоже 3 илы), всего 918 чел. (фронт 148,5 м), оставляя на долю одрисов 350 конников (2 илы по 171 чел., итого 342 чел., по фронту занимавших 94,5 м), представляется излишне сложной и запутанной⁶².

Можно соглашаться с какой-либо из выдвинутых выше версий. На мой взгляд, есть основания считать, что в войске Александра при Гавгамелах несли службу 2100 гетайров, 2000 фессалийцев, 1050 союзников (изначально не менее 750, учтем также беотийцев: 800 – 650 = 150; акарнанцев и этолийцев: скажем, 150), 1400 фракийцев и продромов, 400 наемников. Итого 6950 всадников. Вычтем 270 убитых в сражениях, 300 чел. в Египте (вполне вероятно – те самые 300 всадников, которые были при Иссе, как наемники?), добавим, возможно, 200 всадников, явившихся из Галикарнаса, и получим 6580 чел. (не учитывая санитарные потери личного состава). Разницу в 400 всадников, вероятно, следует отнести за счет наемной конницы Андромаха.

* * *

В конце 331 г. до н.э. конница вновь была реформирована. Ее ряды пополнились 500-600 македонскими (вновь набор из молодежи, а не перевод из армии Антипатра; традиционно оба пополнения рассматриваются как гетайры), 600 фракийскими и 380-1000 наемными «пелопоннесскими» (греческими)⁶³ всадниками (Curt., V.1.40-42; VII.1.37-40; Diod., XVIII.65.1). Затем одрисы Агафона остались в Мидии вместе с Парменионом и лишь в 325 г. до н. э. Агафон соединился с Александром.

В Ситтакене же, для большей подвижности (поскольку прибытие подкреплений, вероятно, слишком увеличило состав эскадронов – получается 314 чел. в обычной иле и 2500 гетайров в целом), илы гетайров были разделены на 2 лоха (в лохе по 2 тетрархии, 150 чел.; Н. Хэммонд, считает, что в лохе было по 100 чел. – явно не учитываются подкрепления)⁶⁴ каждая. Лохагами назначили самых лучших и доблестных воинов. По словам Курция, тогда же произошел отход от территориальной организации гетайров: «Ранее всадники приписывались каждый (к войску) своего племени отдельно от других, теперь, отменив разделение по народам, он поручал командование избранным (начальникам), а не обязательно из своего племени» (Arr. An., III.16.11; Curt., V.2.6). Предположительно, «сотня» стала синонимом для обозначения конного лоха⁶⁵ (Arr. An., VI.27.6; VII.24.4). Не исключено, однако (но маловероятно), что это лох делился на сотни, а не на тетрархии, также упоминаемые Аррианом (An., III.18.5). Наконец, возможно, была создана третья наемная гиппархия (Карана), хотя скорее это произошло лишь в следующем году.

330 год до н.э. ознаменовался еще более значительными переменами. В начале года из Киликии явилась 1000 всадников (Сurt., V.7.12) – очевидно, из воинов местного происхождения, либо наемники-эллины. Через несколько месяцев, в июне, эллины-союзники и фессалийцы получили жалованье, дары, и были отпущены домой (Arr. An., III.19.5-6; Plut. Alex., 42)⁶⁶. Однако, ила из 130 фессалийцев-добровольцев еще менее года действовала в составе армии (Arr. An., III.29.5; Curt., VI.6.35), а многие из греков могли записаться в наемники (каждый такой желающий получил по 3 таланта, а отправленный на родину – 1 талант) (Dioid., XVII.74.3-4)⁶⁷, т.к. уже к середине года существуют 3 наемные гиппархии (Arr. An., III.18.1; 20.1; 23.2; IV.4.6) по 400 конников (2 илы) каждая (Arr. An., IV.3.7)⁶⁸.

Осенью 330 г. до н.э. были разделены на 2 гиппархии и гетайры (Гефестиона и Клита Черного, по 1000 всадников, не считая агемы – ее, возможно, продолжал возглавлять Клит) (Arr. An., III.27.4) – Александр счел, что единое командование (Филоты, сына Пармениона) опасно для его власти по политическим мотивам. После Бактрии наш основной источник, Арриан, начинает именовать «царскую илу» (Arr. An., III.18.5; 19.8) только «царской агемой» (Arr. An., IV.24.1; V.12.2; 13.4; VI.21.3; VII.11.3). Видимо, это говорит об окончательном ее переименовании⁶⁹.

Наконец, к началу этого же года создается новый вид кавалерии: корпус конных лучников (Arr., V.16.4; Curt., V.5.14), очевидно, из персов⁷⁰. (Видимо, вскоре его расформировали.) Корпус конных дротометателей, был набран позже, незадолго до того, как Александр достиг Гиркании, тоже из варваров – видимо, персов либо мидян, вряд ли гирканцев (Arr. An., III.24.1). Эти отряды были организованы для мобильных действий в Иране и Средней Азии, когда не было уже генеральных сражений, а требовалось осуществлять быстрые операции и бороться с азиатскими стрелками, обычно конными. В 329 г. упоминаются в битве на Яксарте в последний раз сариссофоры (Arr. An., IV.4.6) – возможно, их включили теперь в состав гетайров, если они действительно были македонянами по происхождению⁷¹; вряд ли их отпустили домой.

В ходе преследования Дария и в начале Индийского похода Александром создаются временные отряды «димахов», античных драгун, использовавших лошадей для передвижения, но сражавшихся пешими (Arr. An., III.21.7; IV.23.2; Curt., V.13.8; Poll., I.132). Однако, димахи были обучены и для конного боя. Как утверждает А.К. Нефёдкин, по крайней мере, первоначально, димахи не были каким-то специальным отрядом армии Александра: ими становились отборные пехотинцы в силу необходимости. Можно сказать, что Александр сажал на коней тяжелых пехотинцев, которые в этом случае могли поспевать при форсированных маршах за конницей и по прибытии на место могли спешиться и сражаться в своем обычном построении, в фаланге. Это нужно было, во-первых, для того, чтобы вести бой против пехоты врага, а во-вторых, чтобы сражаться на неровной территории, сложной для конницы, или даже вести осаду. Скорее всего, считает А.К. Нефёдкин, их появление было вызвано конкретными боевым задачами, которые Александр и решал таким способом. Поскольку Арриан не употребляет наименование димахов, то, возможно, оно даже возникло в более позднее время. После же смерти Александра димахи более не появляются в источниках, возможно, они исчезли, как и другие военные институты, основанные царем. Успели ли они оформиться в отдельный корпус, как это вроде бы следует из сообщений Поллукса и Курция, или это – поздняя интерпретация реалий времен Александра, все же до конца не ясно, заключает А.К. Нефёдкин. Впрочем, если доверять Поллуксу, димахи были специально обучены и имели специальных гиперетов (см. ниже), что говорит о регулярном характере их подразделения.

Свое завершение процесс реорганизации греко-македонской конницы нашел в начальный период Индийского похода, в который Александр повел 15-тысячную кавалерию (Plut. Alex., 66). Царская ила (агема) осталась отдельной воинской частью, но остальные илы гетайров были собраны в 8 (?) гиппархий, некоторое время называвшихся гиппархиями гетайров (Arr. An., I.24.1; IV.27.5; V.11.3; 12.2; 16.3; 21.5; 22.6; VI.6.4; 8.2). Собственно, сколько ил входило в гиппархию, источники не указывают, но точно больше одной, что ясно из пассажа Арриана (An., VI.21.3), когда Александр выбирает «из конницы гетайров – агему и по иле от каждой гиппархии». Скажем, Асклепиодот насчитывает в гиппархии 8 ил по 64 всадника (Asclep. Tact., 7.11), но это явно не имеет отношения к армии Александра. Обычно гиппархия, как и ила, именуется по имени своего начальника – обычно, бывшего командира пехотного таксиса. Как уже указывалось, обычно насчитывают восемь гиппархий⁷². Отдельно от них необходимо числить конницу азиатов (стрелков и дротометателей) и наемников.

Учитывая подкрепления 330-326 гг. до н.э., в гиппархиях служили македоняне, греки, фракийцы (остались в Иране перед походом в Индию, но армия получила пополнение из них в ходе этой кампании). Те всадники, что пришли из Ликии, Сирии, Лидии, Киликии, фактически были греками, возможно, включая несколько азиатов (Curt., V.7.12; VI.6.35; VII.10.11-12; IX.3.21; Diod., XVII.95.4). Курций (VI.7.35) говорит, что 3000 иллирийских всадников присоединились к Александру в Бактрии, но это утверждение представляется сомнительным.

Ф. Шахермайр считал, что в гиппархию входила ила гетайров (возможно, пополненная за счет сариссофоров – см. выше), отряды легкой конницы и греческих наемников⁷³. Каждая гиппархия состояла из 400-500 всадников (скажем, тактики дают ее численность в 512 всадников для периода эллинизма), вероятно, по две илы, полагает Д. Хэд⁷⁴.

Однако, это представляется заниженной оценкой. В сражении при Гидаспе Александр перешел реку примерно с 5000 всадников (Arr. An., V.14.1): агема, три гиппархии и конные азиаты. Однако, в самом сражении появляется четвертая гиппархия, а состав число отдельного отряда конных лучников указан в 1000 чел. (Arr. An., V.12.2; 16.3-4; Curt., VIII.14.6; 15). Если вычесть из 5000 агему (300 чел.?) и 1000 дахов и скифов, получим 3700 всадников, или по 925 чел. в среднем на каждую гиппархию. Есть мнение, что гиппархию составляли 300 гетайров и 700 иранских конников (и наемников?)⁷⁵, но азиаты числились отдельно, и такая трактовка вызывает сомнения. Однако, ясно, что состав гиппархии колебался и к концу правления Александра действительно мог составлять порядка 400 всадников (см. ниже). Таким образом, гиппархия стала стандартной организационной единицей кавалерии Александра⁷⁶.

К 324 г. до н.э. появляется (по персидскому обычаю) должность хилиарха при коннице гетайров (фактически, как можно понять из текста Диодора, хилиарх гиппархии, но не исключено, что так обозначали всю конницу гетайров), которым был Гефестион, а после его смерти (и кончины Александра) Пердикка (Arr. An., VII.14.10; Diod., XVIII.3.4).

Кроме того, с 328-327 гг. до н.э. на царской службе состоят отдельно от гиппархий контингенты легкой восточной конницы (хотя не говорится о западных иранцах, включая персов и мидян) под начальством греко-македонских командиров. Они участвуют в Индийском походе. Это арахоты и парапамисады (новые конные дротометатели – первоначальный отряд их остался в гарнизоне Бактрии), бактрийцы и согды, а также 1000 (столько их было при Гидаспе) конных лучников «скифов» (саков или массагетов) и дахов (даев) (Arr. An., IV.17.3; V.11.3; 12.2; 14.1; 20.7). Конные лучники последний раз упоминаются в изложении Арриана в кампании против оритов и гедросов в 325 г. до н. э. (Arr. Anab., VI.22.1).Служили Александру и всадники-индийцы, скажем, 300 из города Ниса (Arr. An., V.2.3-4; VI.2.3).

В 324 г. до н.э., незадолго до бунта армии в Описе, были образованы четыре гиппархии целиком из варваров (выбирали их согласно знатности, влиянию и внешней красоте), и еще одна – смешанная, из македонян и варваров. Также, несколько знатных иранцев причислили к агеме, перевооружив на македонский манер (Arr. An., VII.6.3-5). Во всей коннице осталось, возможно, лишь 2000 македонян (Curt., X.2.8)⁷⁷, прочие – греки и варвары: бактрийцы, согды, арахоты, заранги, арии, парфии, персы-эваки⁷⁸.

Впрочем, кем именно были эти 2000 всадников, неясно. Гетайров за все время похода служило 2600, и в Индии у Александра было еще, по крайней мере, 1700 их (Arr. An., VI.14.4). Однако ветераны-гетайры также возвращались домой (Arr. An., VI.17.3). Ко времени бунта при Описе азиаты уже были введены в конницу и, скорее всего, они входили в эти 2000, которые Александр оставлял в Азии. Ф. Шахермайр полагает, что после бунта в Описе было демобилизовано 1500 македонских всадников. Однако, если принять, что процентное соотношение демобилизованных было в пехоте и коннице примерно одинаковым, то из гетайров должны были уволить примерно половину. Неясно также точное число гиппархий. Если было создано четыре новых «азиатских» и одна «смешанная» (с азиатским снаряжением – ветераны Индийского похода, конные метатели дротиков и лучники, также вошли в состав гиппархий), а в Индии было столько-то (восемь?) старых «македонских»⁷⁹, получается порядка 13 гиппархий и агема. Возможно, увеличение числа конных отрядов сказалось на их численности, сократившейся примерно на половину (?).

Особое, привилегированное положение кавалерии, некогда македонской в своей основе, было ликвидировано или, по крайней мере, значительно ослаблено. Александр был на пути от национальной македонской к имперской, полиэтнической греко-азиатской коннице. Во время бунта в Описе Александр уже решил было полностью заменить конницу гетайров на персидскую, включая агему, однако, видимо, этого не произошло. Возможно, царь собирался претворить свои заявления в жизнь. Но этому, решающему, преобразованию помешала его смерть. Оно было завершено лишь при его преемниках – диадохах...

2. ТАКТИКА

Как отмечает Г. Дельбрюк, «успехи македонян были достигнуты благодаря органическому соединению всех родов войск в одно действующее целое ... В спаянности отдельных частей была органическая сила македонского войска»⁸⁰. Именно в этом (а равно в массированном применении тяжелой конницы) и был залог успехов Александра во всех его военных кампаниях, причина его непобедимости.

Филипп и его сын Александр стали первыми в истории Греции военачальниками, кто пересмотрел роль конницы в бою и создал кавалерию, способную прорывать строй противника. В их армиях кавалерия имеет, по меньшей мере, одинаковое с фалангой значение. Некоторые историки даже полагают, что свои битвы Александр выигрывал с помощью конницы, а пехота играла при этом лишь вспомогательную роль. Во всяком случае, к Филиппу Македонскому такое утверждение вполне можно отнести (Diod., XVI.4). Однако, правильнее будет сказать, что для кавалерии Александра был характерен тесный союз с легковооруженной пехотой, действовавшей бок о бок с всадниками, и фалангой.

Тактико-боевым построением конной илы (Ael. Tact., 18; Arr. An., III.14.2) со времен Филиппа был клин. Это построение македоняне переняли у фракийцев и скифов. Арриан: «Мы слышим, что именно клиновидными строями особенно пользовались скифы и фракийцы, научившись от скифов. А Филипп Македонянин и македонян обучал пользоваться этим строем» (Arr. Tact., 16.6; пер. А.К. Нефёдкина). Элиан: «Считают, что клиновидными строями скифы и фракийцы пользовались, а македоняне их использовали, когда Филипп этот вид строя ввел» (Ael. Tact., 18.4; пер. А.К. Нефёдкина). Асклепиодот: «Говорят, что клиновидные строи скифы и фракийцы изобрели, а позднее и македоняне использовали их как пригодные более, чем квадратные» (Asclep. Tact., 7.3; пер. А.К. Нефёдкина).

Асклепиодот и Элиан акцентируют внимание своих читателей на удобстве клиновидного строя именно для маневрирования и направления отряда в нужную сторону, сохранения порядка (как, видимо, и было в действительности), а не для разрыва строя врага, как у Арриана⁸¹. Конница Александра бросалась в атаку для последующего перехода в рукопашную, вряд ли при прорыве строя врага она пользовалась сомнительным преимуществом клина.

Согласно эллинистическим тактикам, клином строились илы, в которых насчитывалось 64 всадника (Ael. Tact., 20.2; Arr. Tact., 18.2). Поэтому общераспространенным является предположение, что у македонян клин образовывала ила гетайров⁸², которая, впрочем, насчитывала гораздо большее число конников (более 200).

Из сообщения Арриана (An., V.15.2; ср.: Diod., XVIII.27.1) можно сделать вывод о том, что традиционным для конницы Александра был развернутый строй без больших интервалов («не по фронту, а по илам»), которые должны быть во время движения конницы колоннами. Согласно Полибию (XII.18.3), обычно интервалы в строю между построенными прямоугольниками илами составляли пространство, равное «лицевой стороне» (длине фронта) илы, что было необходимо для маневра «вправо или влево и назад». (Всадник занимал в строю 0,9 м по фронту.) Строй с интервалами между илами Александр использовал в походе на оритов (Arr. An., VI.21.4). При Гидаспе Александр «свою конницу построил на правом фланге, половину фронтом [в развернутом построении, т.е. для атаки], а остальную часть под углом [для охвата флангом]» (Polyaen., IV.3.22).

Другие этнические формирования конницы Александра имели свои особенности в боевом построении. Согласно тактикам, греческая ила (128 чел.) выстраивалась прямоугольником в 8 рядов по фронту («но с удвоением интервалов из-за величины коней») и 16 человек вглубь (Asclep. Tact., 7.4; Ael. Tact., 18.5; Arr. Tact., 16.9) (впрочем, в реальности глубина построения чаще составляла 4-6 рядов, максимум – 8 – Polyb., XII.18.3). «…Хорошо построенный и этот строй лучше другого, так как, когда и по ряду, и по шеренге построен, тогда и атаки, и отступления делаются очень проворными, и притом только у этих все командиры, собранные вместе, нападают на врагов. Лучшими же являются строи, имеющие удвоение числа в длине, нежели в глубине, например, если являются построенными по десять по фронту по пять в глубине или же двенадцать по фронту, а десять в глубине. Ибо такие строи являются по числу прямоугольными, ставятся же по фигуре в квадрат. Ибо длина коня от головы до хвоста заполнит от квадрата то, что в глубине по протяжению недостает; так что теперь некоторые сделали и утроение числа построенных по длине относительно глубины, полагая таким образом, что в точный квадрат поставят фигуру, так как они занимали утроенную длину коня относительно ширины человека в плечах, так что они приставляли к девяти, построенным по длине по фронту трех в глубине. Поскольку даже то нужно хорошо знать, что построенные в глубине всадники не одинаковую пользу приносят, нежели глубина у пеших: ибо они не толкают всадников впереди себя, вследствие того, что не может напирать конь на коня, словно там [в глубине] упирания происходят у пеших плечами и боками, и становясь непрерывными с построенными впереди себя, они создают некий единый вес всего количества, но если вместе напирают и уплотняются, они скорее приводят в замешательство коней» (Arr. Tact., 16.10-14; пер. А.К. Нефёдкина).

Фессалийцы же, «очень способные во всадническом искусстве как к «возвращениям» [возврат строя из поворота на 90°], так и к поворотам коней, чтобы они не пришли в замешательство; способные поворачивать в любую сторону» (Asclep. Tact., 7.2; пер. А.К. Нефёдкина), использовали ромбовидное построение. Его изобрел, видимо, Ясон Ферский⁸³. Иларх ехал на острие ромба, направленном в сторону врага, а младшие командиры – на прочих углах: ураг (замыкающий) в тылу и плагиофилаки (фланговые стражи) на правом и левом углах. По косым сторонам ромба ставили наиболее доблестных, лучших всадников. «Ромб» маневрировал быстрее прямоугольника и клина (Arr. Tact., 16.3-5; Ael. Tact., 18.2). Ромб, по единодушному утверждению тактиков, позволял всадникам в иле легко маневрировать, разворачиваясь в любую сторону без замешательства внутри отряда. Маневренность достигалась тем, что по всем четырем угла ромба стояли офицеры, которые и задавали направление движению, одновременно являясь наиболее опытными бойцами, т.к. на всадников, стоящих по фронту и бокам отряда, приходилась при атаке основная нагрузка боя. Естественно, внутри ромба, как и клина (фактически, половина ромба), ставились хуже вооруженные и менее обученные всадники. Подобное построение, клином или ромбом, позволяло илам, при неудачном исходе боя, быстро отступить, перегруппироваться и с большим успехом возобновить атаку (Curt., III.11.14).

В сражениях Филиппа конница наносила удар по флангу и тылу противника, пока македонская пехота связывала его боем по фронту⁸⁴. В крупных сражениях Александра кавалерия делилась на две части и выстраивалась на флангах: сильнейшая (в том числе наиболее привилегированные, гетайры и продромы; связующим звеном между фалангой и гетайрами были гипасписты) – на правом, где находился сам царь, и где начинали атаку первыми во всей армии. Этот удар был устремлен на вражеского полководца, после гибели которого плохо спаянные азиатские армии должны были просто распасться.

Фессалийцы, фракийцы и союзники занимали менее почетное левое крыло, причем союзники-эллины являлись таким же дополнением к фессалийцам, как сариссофоры к гетайрам на правом крыле. Задача левого фланга сводилась к тому, чтобы разбить правофланговую конницу врага и не дать возможности последнему перебросить подкрепления с этого крыла в другие места боя, тогда как фаланга должна была сковать и разгромить пехоту противника, стоявшую напротив нее. Левый фланг не всегда ограничивался обороной: фессалийцы удерживали значительное число персидских всадников, отражая их наскоки, но при Иссе они контратаковали. При Гавгамелах во второй линии войска находились разведчики, наемники и часть союзников (Arr. An., III.12). На наемников Александр особо не надеялся, доверяя им в сражениях второстепенные задачи или, наоборот, бросая как «пушечное мясо» в самую гущу боя. Они нужны были царю скорее как гарнизонные войска и в качестве основы комплектования новых колоний поселенцев.

Конницу Александр использовал для следующих задач: для боя с вражеской конницей, для обхода с фланга или в тыл пехоты, для прикрытия развертывания собственной пехоты (как при Гидаспе) и, наконец, для прорыва боевого построения противника. Так, при Гавгамелах Александр бросил в брешь, открывшуюся в персидском строю, своих гетайров с пехотной поддержкой. И после короткого рукопашного боя весь правый фланг персов бежал (Arr. An., III.14.2-3). В рукопашной всадники Александра прежде всего стремились сохранить строй и, выдержав атаку вражеской конницы, сами переходили в наступления, оттесняя врагов. Разгромив фланги противника, царь устремлялся с конницей в длительное преследование врага.

Функции кавалерийской разведки и авангарда в боях выполняли «бегуны» и фракийская конница (Arr. An., I.13.2; III.7.7; III.8.1), к которым могли добавляться и другие отряды (прежде всего азиатские, скажем, конные лучники).

Также конные стрелки предназначались в сражении для того, чтобы «тучей стрел и стремительным натиском» внести в ряды врага смятение и замешательство, предваряя удар тяжелой конницы Александра или прикрывая развертывание его войска в боевой порядок (Arr. An., V.15.1; 16.4; 22.5). Раньше решительный удар гетайров тщательно подготавливался другой конницей или легкой пехотой, прикрывавшими до этого момента гетайров от, как выражается А.М. Дивин, «spoiling attacks»⁸⁵. Созданный их усилиями ослабленный участок вражеского фронта подвергался последующей атаке.

Относительно тактики конных дротометателей известно лишь то, что при Танаисе они действовали совместно с гетайрами против конных стрелков-скифов – чтобы не дать тем возможности окружить гиппархии (Arr. An., IV.4.7).

О тактике «димахов» сказано было выше. При езде они возили пехотные щиты за спиной. Их лошадей во время боя мог охранять сопровождающий каждого из них служитель-«гиперет» (Poll., I.132). Димахи, судя по сообщению Поллукса, имели вооружение среднее по тяжести между гоплитами и всадниками. По словам А.К. Нефёдкина, о чем конкретно идет речь, не ясно. Первое, что можно предположить: поскольку доспех всадника был тяжелее пехотного, то имеется в виду щит гоплита-фалангита, а также, возможно, поножи и, может быть, пехотная сарисса. По Курцию, наездники носили сзади некое тяжелое вооружение, что явно указывает на щит, висящий на плечевом ремне⁸⁶.

Конюхи (каждому всаднику со времен Филиппа полагался один обозник (Front. Strat., IV.1.6)⁸⁷; позднее, конечно, обоз армии значительно вырос – дороги в Азии позволили пользоваться колесным транспортом) при необходимости могли участвовать в бою, например, при Гавгамелах)⁸⁸. Скорее всего, конюхи стояли сзади строя, наблюдая за боем, и в случае необходимости могли подвести своему господину запасного коня⁸⁹. Обозные тоже были македонянами (Curt., VI.8.23; Diod., XVII.83.2). Возможно, конюх сопровождал своего хозяина верхом⁹⁰. Офицерам полагались, кроме конюха (и дополнительных лошадей), еще пажи и оруженосцы (Curt., VII.2.28; Polyaen., IV.8.4; 9,6)⁹¹.

Итак, кавалерия армии Александра была, несомненно, лучшей в современной Элладе и ничем не уступала, а во многом и превосходила, коннице Ахеменидской державы и Индии. Самого Александра недаром считают одним из лучших кавалерийских командиров в мировой истории. И, тем не менее, только выступая в единстве всех своих составных частей – тяжелой пехоты, конницы и легковооруженных – македонская армия не имела себе равных, была непобедимой.

3. ВНЕШНИЙ ВИД

Гетайры и фессалийцы носили бронзовый шлем «беотийского» типа, с округлой тульей и изогнутыми по периметру широкими полями, без гребня, обеспечивающий хороший обзор: такие шлемы «прикрывают то, что остается от панциря и не мешают зрению» (Xen. De re eq., XII.3)⁹². У продромов, судя по росписи «гробницы Кинча», шлемы были «фригийскими» («фракийскими»): тулья напоминала согнутый вперед фригийский колпак, к которому крепилась пара нащечников и назатыльник.

Судя по мозаике из Помпей и Саркофагу Александра из Сидона, встречались следующие вариации в шлемах: белый (посеребренный?) шлем с желтым (позолоченным?) накладным лавровым венком кругом него и белым султаном из конского волоса, ниспадающим с верха; серебряный лавровый венок; белый волосяной султан. Высказывающееся в литературе предложение считать венки погребальными можно считать столь же нелепыми, как и гипотезу об их должностном значении⁹³. Впрочем, есть упоминания о золотых венках как наградах за доблесть (Arr. An., IV.2.9; VII.5.44; 10.3; Curt., IX.1.6), и о венках из лавра как символе благочестия («как бы под предводительством самого бога»), надетых воинами Филиппа (наподобие спартанцев) перед битвой на Крокусовом поле (Just., VIII.2.3). Напротив, наличие белого султана или перьев могло служить отличительным символом македонской кавалерии.

Среди панцирей наиболее распространены были образцы из мягких материалов – льна. Они представляли собой жесткую рубашку до бедер из нескольких склеенных слоев льна, с оплечьями-клапанами, без рукавов, с птеригами – полосами, прикрывающими руки и пах. Такой доспех мог усиливаться металлической чешуей на талии. Достоинствами льняного панциря были прочность, гибкость, легкость и небольшая стоимость⁹⁴.

Возможно, всадники побогаче использовали и бронзовые панцири, «мускульные», т.е. моделируемые на телосложение, с выпуклостями на груди, имитирующими мышцы, с двумя рядами птериг. Такой панцирь был длиной до бедер и книзу расширялся – чтобы легче было садиться на коня⁹⁵. «Мускульный» панцирь изображен на памятнике Алкете, одному из диадохов (убит в 319 г. до н.э.), железная кираса мускульного типа найдена в гробнице из Феспротии (3-я четверть IV в. до н.э.)⁹⁶. Фессалийцы носили (рельеф из Пелинны и монета Александра Ферского) также бронзовые панцири до пояса, с птеригами (в два ряда на бедрах), и «фригийские» шлемы (либо мускульная кираса и беотийский шлем)⁹⁷.

В «могиле Филиппа» (Вергина) был обнаружен редкий для того времени железный панцирь, по конструкции повторяющий полотняный вариант. Его носил если не сам царь Филипп, отец Александра (реконструкция облика похороненного там лица во многом соответствует известным нам описаниям и иконографии Филиппа), то кто-то из его приближенных. Панцирь состоял из пяти скрепленных железных пластин, а наплечники – из четырех. Пластины надевались на кожу или другой материал, наплечники и нагрудник скреплялись кожаным ремнем. Пластина-воротник защищала затылок. Панцирь был роскошно оформлен золотыми деталями. Возможно наличие кожаных птериг⁹⁸.

Согласно расцветке фигур всадников на Саркофаге, использовались не только белого цвета льняные кирасы, но и желтые (по другой интерпретации, птериги белые с тонкими черными линиями, а спинная часть панциря красно-белая). Продромы (хотя сариссофоры скорее были тяжелой конницей по своему тактическому применению, и есть предположения о наличии легкого панциря)⁹⁹, легкая конница и, возможно, часть эллинов-наемников панцирей не носили¹⁰⁰. Перед походом в Индию царь велел украсить панцири своих воинов (включая всадников, быть может, гетайров?) золотом или серебром (Curt., VIII.5.4; Just., XII.7.5). Видимо, имеются в виду украшение металлических частей полотняного доспеха, которые теперь следовало поменять на соответствующие из драгоценных металлов или, более вероятно, покрыть тонким слоем серебра или золота, в первую очередь, нагрудные украшения, горгонейоны, и различные накладки (на талии, на груди и сзади у шеи), которые, например, мы видим на доспехе самого Александра на Мозаике.

Щиты кавалерия Александра в конном бою не применяла¹⁰¹. Однако, известно (Arr. An., I.6.5), что их использовали при необходимости в пешем бою телохранители царя и гетайры; были щиты у димахов и пеонов (Itiner., 60). Наконец, по сообщению Плутарха (Alex., 16), сам царь выделялся наличием у него щита (пельты) в битве при Гранике; по словам Диодора, это был его священный щит-аспис из Илиона (Diod., XVII.21.2)¹⁰². Поножи, насколько известно, конники армии Александра не носили, исключением не был и сам царь.

Кавалерийское копье («ксистон») делалось из прочного (но тяжелого) кизилового дерева. Сам царь пользовался таким оружием (Arr. An., I.15.5-6; 16.1; III.14.3; Diod., XVII.20.5; 53.1; Plut. Alex., 16; 33). Так как, несмотря на прочность, оно часто ломалось в бою, древко снабжалось острым втоком, или подтоком (вряд ли обоснованно сравнивать его упоминания в источниках со слишком большими находками из Вергины), чтобы всадник, лишившись части оружия с железным наконечником, мог драться оставшейся половинкой (это указывает и на значительную длину копья).

Античный мир не знал стремян, поэтому коннику приходилось держать копье не наперевес, а поднимать его, чтобы бить врага в неприкрытое доспехами место – лицо (либо в грудь) или в голову его лошади (Arr. An., I.14.5; 14.7; 15.7-8; 16.1; III.14.3; 28.3; Curt., IV.15.31; VII.4.36-37; Diod., XVII.20.4; Plut. Alex., 16). При бое с пешими копье удерживалось согнутой книзу правой рукой. Согласно Арриану, именно превосходству ксистона над дротиками-«пальтонами» персидской конницы македоняне были обязаны своей победой при Гранике¹⁰³. Македоняне (до Филиппа)¹⁰⁴ и фессалийцы (еще в 368 г. до н.э.) использовали дротики (Diod., XV.71.5-6), но ко времени Александра все (возможно, за исключением Южной Фессалии – откуда явились в армию фтиоты и малийцы) перешли на ксистоны с цилиндрическим втоком¹⁰⁵. Арриан так и называет их – «македонские копья» (Arr. An., VII.6.5).

Судя по Мозаике, наконечник ксистона был ромбовидной формы, железный, небольшого размера. П. Коннолли, на основании тщательного изучения пропорций на Мозаике, определил длину копья (с тяжелым железным втоком-противовесом, древко суживается к наконечнику, и самая широкая его часть приходится в том районе, где его удерживает рука царя, очертания пера ромбические с продольным ребром до острия) Александра около 3,58 м¹⁰⁶. (С другой стороны, копье второго всадника, в беотийском шлеме, на Мозаике имеет в длину порядка 1,39 м, согласно подсчетам Коннолли – и если всадник нарисован был в тех же пропорциях, что и царь.) Д. Хэд¹⁰⁷ пришел к тому же выводу применительно даже к другим изображениям Александра. Но на декадрахме длина копья македонского царя составляет более 4 м¹⁰⁸, на Саркофаге копье самого Александра имеет примерную длину несколько более 3,3 м, а другого всадника – около 2,9 м¹⁰⁹.

Продромы были вооружены пикой-«сариссой» (видимо, с ясеневым древком – суживающимся к наконечнику – и небольшим узким наконечником, а также широким втоком/вторым наконечником¹¹⁰, судя по фреске из «гробницы Кинча»), возможно, вместо бывших у них ранее ксистона и/или дротиков (Arr. An., I.2.6)¹¹¹. Вопреки утверждениям ряда авторов, сарисса была на вооружении одних лишь продромов, именующихся сариссоносцами. А тот факт, что этим термином обозначался только один корпус кавалерии, указывает на то, что остальная конница, в частности, гетайры, как и следует из иных источников, имела копье (и, следовательно, являлась ксистофорами).

Согласно М.М. Марклу, македонская кавалерийская сарисса достигала в длину 4,49-5,4 м, притом, что ее держали только правой рукой¹¹². Звучит это, однако, в высшей степени нереально. Как подсчитал тот же исследователь, сарисса общей длиной 18 или 15 футов (5,4 или 4,5 м) весила, соответственно, 14,5 и 12 фунтов (6,2 или 5,1 кг)¹¹³; однако, он полагал, что древко было из кизилового дерева (неверная предпосылка). Позднее он, однако, пришел к мнению о том, что кавалерийская сарисса была короче пехотной и имела в длину 4,5 м и весила 5,5 кг¹¹⁴. Полагая, что и всадники были вооружены такими сариссами, М. Маркл провел эксперимент с копией данного оружия. Однако всадник, пытаясь действовать этой 15-футовой сариссой, не мог даже перевести ее из одного хвата в другой одной рукой – нужна была помощь второй руки. (Между тем, на Саркофаге и Мозаике Александр удерживает копье – хотя и не сариссу – правой рукой, зажав в левой поводья.) Это говорит о практической невозможности сражаться в бою подобным громоздким оружием¹¹⁵.

Более того, находки из Вергины – основной источник для Маркла – никакого отношения к сариссе не имеют¹¹⁶, а его реконструированную сариссу, согласно собственному утверждению автора, пришлось бы бросить в бою после первого же удачного удара ею. Испытания созданной П. Коннолли¹¹⁷ кавалерийской сариссы длиной 4,87 м и весом 3,6 кг показали, что оружием легко было управлять с опущенной вниз рукой (правой – левой всадник удерживал поводья), но крайне трудно – держа его поднятой рукой.

Лишь в том случае, если копье выходило из строя, всадник брался за прямой меч¹¹⁸, висевший на перевязи под левой рукой (Plut. Alex., 16; ср.: Alex., 32). У знатных воинов мечи имели золотые украшения, эфесы из слоновой кости (Ael. Var.Hist., III.45; находка в Вергине и мозаика из Помпей). Несомненно, популярностью пользовалась «махайра» (во франкоязычной историографии махайра вообще приписывается всем всадникам македонской конницы), «копис» – однолезвийный меч со слегка изогнутым клинком. Еще Ксенофонт отмечал, что «для всадника, с высокого места, удар кописом удобнее, чем удар мечом» (Xen. De re eq., XII.11).

Костюм всадника армии Александра¹¹⁹, эллина, македонянина или фракийца, составляла прежде всего короткорукавная рубаха – «хитон», поверх которого надевался длиннорукавный (по северной моде) верхний хитон (его полы подворачивались под пояс). Конники-македоняне носили плащ (хламида) македонского типа, как, очевидно, и «бегуны»: плащ в виде раскатанного обрезанного конуса; два верхних угла скреплялись на правом плече, оставляя руку свободной, спереди и сзади свисает один угол, нижний край прямой. Плащ фессалийцев: продолговатый кусок ткани скреплялся по верхнему краю, не доходя до углов, ниспадавших вниз. Свисающие спереди и сзади концы развевались за скачущим всадником и дали плащу прозвище «фессалийских крыльев».

К высоким сандалиям (крепиды) или «башмакам» всадника полагались шпоры (Curt., VII.2.6; Diod., XVII.20.4). Подошвы обуви подбивались гвоздями – у щеголей, наподобие одного из гетайров, теосца Агнона, крепиды были на золотых или серебряных гвоздях (Plut. Alex., 40; Ael. Var.Hist., IX.3; Athen., XII.539C).

Вседневным головным убором была широкополая шляпа-петас или же (видимо, только у македонян, но сами они могли носить и петас)¹²⁰ «кавсия» – войлочный балканский берет своеобразной формы (Polyaen., V.44.5). Царская кавсия, пурпурного цвета, украшалась головной лентой, диадемой (Arr. An., VII.22.1-5), и такие головные уборы и плащи из пурпура царь мог раздавать своим приближенным (Plut. Eum., 8). Соратник Александра Кратер надевал кавсию в сражениях (Arr. Hist. succ., 27; Plut., Eum., 6), есть и другие указания на подобный обычай¹²¹.

Судя по Саркофагу Александра, часть македонских всадников вообще не носила в бою панцирь, а иногда и шлем. По сообщению Курция, сам Александр «редко облачался» в панцирь, да и то по настоянию друзей (Curt., IV.6.14; 13.25). Причина этой странной и опасной моды лежит в жарких климатических условиях или даже в простой браваде¹²². Царю подражали и его соратники. По приказу же Александра, македоняне брили бороды, чтобы за них нельзя было ухватиться в сражении (Plut. Thes., 5; Apopht. reg. et imp., 26.10; Polyaen., IV.3.2).

Цвета одежды известны следующие. Сам Александр (мозаика из Помпей): белая или светло-серая длиннорукавная туника под панцирем, светло-пурпурный плащ, скрепленный золотой круглой фибулой. На Саркофаге – пурпурный хитон с длинными рукавами (цвет плаща с того же памятника не указывается); на бронзовой статуэтке из Неаполя (копия с оригинала последней трети IV в. до н.э.) – хитон с короткими рукавами под панцирем, плащ с круглыми «грузилами» на углах для создания складок. Хламиду царь носил и в сражении (так, по описанию Плутарха (Alex., 32), родосский плащ поверх сицилийской подпоясанной рубахи был на нем в сражении при Гавгамелах). Панцирь с Мозаики белый (при Гавгамелах Александр носил трофейный персидский двойной холщовый панцирь), на птеригах (у плеч в 1-2 ряда и у пояса в 2-3 ряда) у конца две узкие красные полоски (между ними зеленая полоска), на груди, возможно, железная прямоугольная пластина с горгонейоном, на наплечниках белый символ молнии. Кругом талии обвязан зеленый кушак (кайма и бахрома желто-черные) – символ офицерского ранга (изобретен македонянами?). Судя по другим изображениям и описаниям, царь носил полированный железный «фригийский» шлем с гребнем и с двумя большими белыми стоячими перьями по бокам. Шлем дополняла нашейная защита, железный горжет, усыпанный драгоценными камнями (Plut. Alex., 32). На Саркофаге Александра представлен его парадный шлем в виде львиного скальпа (полированный бронзовый или позолоченный), с назатыльником и наушниками в форме бараньих рогов, без гребня или перьев (вопреки реконструкциям). Перевязь меча Александра была красная, узда лошади украшена позолоченными бляхами; черные пятна на желтом чепраке, видимо, указывают на вальтрап из шкуры пантеры (на зеленой подкладке?)¹²³.

Гетайры на Саркофаге: пурпурный верхний хитон, золотисто-желтый македонский плащ с пурпурной каймой, конская сбруя красная. Из письменных источников Курций упоминает у гетайра (Diod., XVII.37.3) пурпурное облачение (Curt., III.12.7), но это может относиться и к хитону. На другой фигуре с Саркофага македонский плащ не желтый, а пурпурный с желтой каймой – либо другой вариант расцветки плаща гетайров (но Диодор – см. ниже – говорит о багряной кайме плаща «сотоварищей» Александра), либо отличие собственно «друзей», придворных.

Фессалийцы на Саркофаге: пурпурный верхний (с длинными рукавами) и красный нижний хитоны, фессалийский плащ пурпурный очень темного оттенка с белой каймой, чепрак пурпурно-желтый, сбруя коричневая. (Безусловно, на Саркофаге представлены только офицеры – пускай и без шарфов – армии Александра и, конечно, в парадном облачении, хотя и в сценах боя.)

Продромы на росписи «гробницы Кинча»: малиновый покрашенный шлем, сероватый верхний хитон с розовой нагрудной частью и желтыми рукавами, розовый нижний хитон, малиново-розовый плащ (застегнутый пурпурной лентой), желто-коричневый пояс, темно-коричневые сапоги, вальтрап из шкуры с хвостом. Борода всадника указывает на период Филиппа (336 г. до н.э.) или диадохов (310 г. до н.э.)¹²⁴.

Интересно, что в 330 г. до н.э. Александр переодел своих «друзей» и гетайров «против их воли» в персидские одежды: согласно Юстину, «длинные пурпурные одежды, расшитые золотом» (видимо, с каймой из золотой ткани). Такую одежду они носили и позже (Athen., XII.539-F540A; Curt., VI.4.7; Just., XII.3.9; Plut. Alex., 36)¹²⁵. Согласно Диодору (XVII.77.5), «Александр выдал своим гетайрам окаймленные пурпуром плащи», а также персидское конское снаряжение. Филарх говорит, что «Александр хотел одеть всех своих гетайров в одежды, окрашенные морским пурпуром», для чего потребовал прислать краску из городов Ионии и в первую очередь с Хиоса (Athen., XII.539F). Наконец, тяготы походов способствовали распространению среди конников азиатских и индийских предметов одежды (Curt., IX.3.10; Diod., XVII.94.2).

Судя по изображению на монетах пеонийского царя Патрея (335–315 гг. до н. э.) и росписям Казанлыкского склепа (конец IV – начало III вв. до н.э.), фракийские всадники этого времени носили разноцветные хитоны c короткими рукавами и плащи, низкую остроносую обувь, «аттические» шлемы с гребнями или «фригийские» шлемы (плюс кавсии). Они не имели в массе своей панцирей (исключая, конечно, князей и знатных воинов, составлявших первые ряды одрисской и пэонийской ил, у них были и панцири, и поножи, но, скажем, на монете Патрея царь одет только в хитон в складках или полосах). На спины лошадей накинуты шкуры пантер в качестве вальтрапа или цветные прямоугольные чепраки. Вооружение воинов – длинные копья (чуть выше роста человека на тетрадрахме Патрея) и махайры, хотя чаще это были метательные копья либо дротики¹²⁶.

Наемная эллинская конница в источниках называется «проворной» (Curt., IV.12.4; ср.: Arr. An., III.13.3-4; Curt., IV.15.12), и, видимо, состояла из легковооруженных всадников: предположительно, они носили беотийский шлем, пару дротиков либо копье гоплитского типа, высокие сапоги, без панциря и щита.

Отряды восточной конницы сохраняли национальный костюм и вооружение. Те из них, кто вошел в состав агемы (324 г. до н.э.), получали македонские ксистоны вместо метательных дротиков-месанкилонов (Arr. An., VII.6.5).

Состав конского снаряжения в кавалерии армии Александра был весьма прост. Седел тогда еще не знали, поэтому спину лошади только закрывали прямоугольным чепраком с каймой в рубчик¹²⁷. Поверх войлочного (?) чепрака или вместо него могли набрасывать вальтрап из цельной звериной шкуры – скажем, пантеры (или льва?)¹²⁸. Видимо, такой ценный вальтрап являлся парадным конским убором. Могли применяться и персидские чепраки (ср. выше со словами Диодора): прямоугольное покрытие со ступенчатыми треугольными фестонами по краям. Такой чепрак использовался и в III в.¹²⁹

Сбруя, внешний вид которой показан на лошади Александра с Помпейской мозаики (оголовье, узда с трензелями и псалиями), украшалась бляхами-фаларами. Перед Индийским походом их было велено посеребрить (Just., XII.7.5); по другим сведениям, на коней надели золотые удила (Сurt., VIII.5.4), «чтобы славе этого похода соответствовало и снаряжение его войска».

Монеты Филиппа II показывают коней более крупных и тяжелых, чем у греков – возможно, за счет фессалийских коней¹³⁰ царь улучшил македонскую породу. (Кстати, коней своих отпущенные в Экбатанах домой фессалийцы оставили Александру.) Хвосты коням всадники Александра не подрезали. Конь царя, знаменитый Букефал, был вороной масти, с белой звездочкой на лбу.

Кони у македонских всадников были изначально собственные, хотя люди состояли на царском содержании, включая питание (Diod., XVII.94.4; Diogen., V.31). Существовала должность секретаря (писца) при коннице, ведавшего кавалерийским ремонтом (Curt., VII.1.15). Его обязанности были наиболее трудными, учитывая огромные потери в лошадях (Arr. An., III.15.6; Just., XII.1.1). В случае потери коня, царь выдавал всаднику новую лошадь – трофейную (Just., IX.2.16)¹³¹, реквизированную (даже в самой армии) или купленную (Curt., VII.1.15; 34)¹³², наконец, полученную в виде дани или дара (Arr. An., I.26.3; 5; 27.4; Diod., XVII.49.3). Так, в частности, появились в коннице Александра киренские, малоазиатские, согдийские (Arr. An., III.30.6) лошади.

Штандарты в армии Александра появились только в 324 г., несомненно, по примеру Ахеменидов. Semeion получила хилиархия Гефестиона, и этот отряд продолжал использовать этот знак после смерти командира (Arr. An., VII.14.10) – видимо, это указывает на необычную ситуацию, поскольку внешний вид штандарта, очевидно, выбирал сам офицер. Судя по памятнику Алкете и описаниям, знамена представляли собой вексиллумы – собственно флаг красного цвета (разных оттенков), иногда с символикой (например, золотой лавровый венок), и древко с навершием (в виде наконечника копья или фигуры – например, орла со змеей в когтях)¹³³.

Итак, как мы видим, кавалерия армии Александра Македонского, и прежде всего ее греко-македонская основа, была экипирована в стиле своего времени, используя все его технические достижения в области военного дела. Ее вооружение давало ей значительное превосходство над оружием конницы ее противников, в первую очередь – персов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Помимо обстоятельств, полководческого таланта Александра Македонского и его знаменитой фаланги, в его победах, несомненно, велика роль конницы. Можно сказать, что, не располагай Александр такой кавалерией, которая у него была, стать завоевателем едва ли не всего известного тогда мира македонскому царю вряд ли удалось.

Именно этому роду войск Александр предназначал наступательную роль, именно скорость, вес и сила атаки македонских всадников принесли ему победу в крупных полевых сражениях. Изначально македоняне в войнах на Балканах придерживались при комплектовании войск соотношения 10:1 (Diod., XVII.9.3), то есть на каждого всадника приходилось десять пехотинцев. Александр перед восточным походом, учитывая особенности будущего театра военных действий, принял для своей армии другое соотношение – 6:1 (Arr. An., I.11.3; III.12.5; Diod., XVII.17.3-4), хотя позже, с общим ростом численности армии, перешел к 1:8 – 15000 всадников и 120000 пехоты, если верить традиции (Plut. Alex., 66). Но, видимо, первая пропорция себя оправдала. Мы встречаем ее в войске Александра при Гавгамелах, а затем в армиях диадохов и в трудах военных теоретиков (Ael. Tact., 8.1; 20.2; Arr. Tact., 9.5; 18.1).

В период эллинизма диадохи, преемники Александра, и их наследники продолжили его начинания в военном деле. При них обретает законченный вид мечта Александра – конница из восточных народов. Именно конница, построенная, как и прежде, на флангах, решает судьбу сражений эллинистической эпохи, атакуя всадников противника и заходя в тыл пехоте.

И последнее, пожалуй, самое главное: невзирая на все попытки сравнять свои войска с уровнем армии Александра, даже количественный и, тем более, качественный состав его кавалерии практически так и не был превзойден в армиях крупнейших эллинистических государств...

Примечание. Как известно, история есть не склад готовых истин, а постоянный поиск. После 1997 г., когда была написана первая версия этой статьи, у меня появилось немало данных, позволивших уточнить ряд деталей, а часть их – признать ошибочными. Исправленный и дополненный вариант статьи представляется вниманию читателя. Хочу только оговорить, что не вижу причин менять название статьи, ибо таким «специалистам», как наш дорогой князь Мышкин, рекомендуется почаще заглядывать в зарубежные издания и искать там слово cavalry...

В заключение считаю своим долгом выразить искреннюю благодарность к.и.н. А.К. Нефёдкину, оказавшему автору неоценимые услуги в поиске литературы, без помощи (и исследований) которого было бы практически невозможно написать данный очерк.

Рис. 6. Фрагмент "Исской мозаики"

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т. 1. СПб., 1994. С. 137; Шофман А.С. Армия и военные преобразования Александра Македонского // ВДИ.1972. № 1. С. 171 (= Шофман А.С. Восточная политика Александра Македонского. Казань, 1976. С. 279). [назад к тексту]

2. Полиэн. Стратегемы. СПб., 2002. С. 430, прим. 79. [назад к тексту]

3. Tarn W.W. Alexander the Great. Vol. II. Cambridge, 1950. P. 155. [назад к тексту]

4. Шофман А.С. Первый этап антимакедонского движения периода восточных походов Александра Македонского // ВДИ. 1973. № 4. С. 118. [назад к тексту]

5. Worley L.J. Hippeis: The Cavalry of Ancient Greece (History and Warfare). Boulder; San Francisco; Oxford, 1994. P. 154 (считает, что из 3000 всадников 1500-2000 были македонянами – ср.: Diod., XVI.85.5 (2000 всадников у Филиппа и Александра при Херонее); Just., VII.6.8). [назад к тексту]

6. Фор П. Александр Македонский. М., 2001. С. 225. [назад к тексту]

7. Ср.: Шофман А.С. Восточная политика. С. 332 – 15 округов для комплектования конницы. [назад к тексту]

8. Worley L.J. Hippeis. P. 154. [назад к тексту]

9. Фуллер Д. Военное искусство Александра Великого. М., 2003. С. 53. [назад к тексту]

10. Ср.: Bar-Kochva B. The Seleucid Army: Organization and Tactics in the Great Campaigns. Cambridge, 1976. P. 73 (на параде в Дафне отряд в 1000 philoi – собранные со всего царства для торжеств все аристократы, наделенные званием «друга» царя); Sekunda N.V. Seleucid and Ptolemaic Reformed Armies 168-145 BC. Vol. I. Dewsbury, 1994. P. 23-24. [назад к тексту]

11. Тот факт, что почти половина кавалерии была оставлена на родине говорит о том, как Александр относился к ситуации на Балканах и в Греции. [назад к тексту]

12. Bar-Kochva B. The Seleucid Army. P. 67; Head D. Armies of the Macedonian and Punic Wars. Goring-by-Sea, 1982. P. 14. Ср.: Sekunda N. The Army of Alexander the Great. L., 1984. P. 14 (400 чел. в царской иле). [назад к тексту]

13. А также 190, 231, 253 и 276 всадников. [назад к тексту]

14. Коннолли П. Греция и Рим: Энциклопедия военной истории. М., 2000. С. 71. [назад к тексту]

15. Алексинский Д.П., Жуков К.А., Бутягин А.М., Коровкин Д.С. Всадники войны. Кавалерия Европы. М.; СПб., 2005. С. 63. [назад к тексту]

16. Markle M.M., III. The Macedonian Sarissa, Spear, and Related Armour // AJA. 1977. Vol. 81. № 3. P. 337. [назад к тексту]

17. Денисон Дж. История конницы. Кн. 1. М., 2001. С. 38 (ила доведена с 64 до 250 конников), 39 (считает, что македонян-всадников у Александра было 1500 чел.. как и фессалийцев). [назад к тексту]

18. Hammond N.G.L., Griffith G.T. A History of Macedonia. Vol. II. Oxford, 1979. P. 411 (ср.: Хаммонд Н. История Древней Греции. М., 2003. С. 640 – примерно по 200 всадников в походе 335 г.; С. 636 – 150-200 всадников в обычном эскадроне и 300 в царской иле в походе 334 г.); Head D. Armies. P. 14; Worley L.J. Hippeis. P. 155, 156; Фор П. Александр Македонский. С. 327 (225 всадников). Ср.: Droysen J.G. Alexander des Grossen Armee // Hermes. 1877. Bd. XII. S. 237-238, 240 (150-250 всадников в каждой иле); Marsden E.W. The Campaign of Gaugamela. Liverpool, 1964. P. 68-69 (300 человек в царском эскадроне, 253 – в обычном); Milns R.D. Alexander’s Macedonian Cavalry and Diodorus XVII.17.4 // JHS. 1966. Vol. 86. P. 167 (215 гетайров в обычной иле, 300 в агеме); Венков А.В., Деркач С.В. Великие полководцы и их битвы. Ростов н/Д., 1999. С. 19 (200 чел. в иле, 2-4 илы в гиппархии); Нефёдкин А.К. Очерки развития древнегреческого военного дела: от Микен к Эллинизму. (Рецензия на монографию: Ducrey P. Guerre et guerriers dans Grece antique. Fribourg: Office du livre, 1985. 320 p. 190 ill. + 12 figs.) // Para bellum. 1998. № 7. С. 7 (примерно по 200 всадников в обычной иле, царский эскадрон немного больше по численности); Фуллер Д. Военное искусство. С. 53 (200-300 всадников в иле); Шахермайр Ф. Александр Македонский. Ростов н/Д., 1996. С. 130 (200 чел. в иле). [назад к тексту]

19. Worley L.J. Hippeis. P. 154. [назад к тексту]

20. Ср.: Breffort D. Les compagnons d’Alexandre // Tradition. 1988. № 14. P. 26. [назад к тексту]

21. Фракийцы: Droysen J.G. Alexander des Grossen Armee. S. 231, 233, 238-239; Tarn W.W. Alexander the Great. Vol. II. P. 157-158; Marsden E.W. The Campaign of Gaugamela. P. 71; Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 20 (фракийцы из захваченных Филиппом II областей); Кузьмин Ю.Н. Македонская конница эллинистической эпохи // Воин. 2005. № 1. С. 5 (продромы в армии Александра были фракийцами; см. также прим. 32). Македоняне: Bosworth A.B. Conquest and Empire. Cambridge, 1988. P. 262, n. 17; Brunt P.A. Alexander’s Macedonian Cavalry // JHS. 1963. Vol. 83. P. 27; Hammond N.G.L., Griffith G.T. A History of Macedonia. Vol. II. P. 411-412 (македоняне из Верхней Македонии); Nikonorov V.P. The Armies of Bactria 700 BC – 450 AD. Vol. 1. Stockport, 1997. P. 34-35. [назад к тексту]

22. Или, во всяком случае, приближенным македонского царя – Калат Македонянин, Александр Линкестиец, Филипп. [назад к тексту]

23. Число 1500 всадников, встречающееся на полях одного манускрипта, является, скорее всего, просто поздними подсчетами количества контингентов армии Александра переписчиком или читателем, т.к. сумма количества воинов в отрядах конницы и общая указанная Диодором численность всадников не совпадает. Тем не менее, в ряде работ ошибочно выдвигается эта цифра: Алексинский Д.П., Жуков К.А., Бутягин А.М., Коровкин Д.С. Всадники войны. С. 69; Белох Ю. История Греции. Т. 2. М., 1905. С. 373; Шифман И.Ш. Александр Македонский. Л., 1988. С. 45. Ср.: Хаммонд Н. История Древней Греции. С. 636 (1600 фессалийцев). [назад к тексту]

24. Sekunda N. The Army of Alexander the Great. P. 18. [назад к тексту]

25. Hackmann F. Die Schlacht bei Gaugamela. Halle, 1902. S. 9. [назад к тексту]

26. Head D. Armies. P. 12; Коннолли П. Греция и Рим. С. 71. [назад к тексту]

27. Marsden E.W. The Campaign of Gaugamela. P. 70. [назад к тексту]

28. Г. Берве считает, что их было не 600, а 1000 всадников (плюс 600 наемников) с самого начала похода. [назад к тексту]

29. Маринович Л.П. [Рец. на:] P. Briant. Alexandre le Grand. Paris, Presses Universitaires de France, 1974 // ВДИ. 1977. № 1. С. 238. Ср.: Маринович Л.П. Греки и Александр Македонский. (К проблеме кризиса полиса.) М., 1993. С. 233, прим. 9; Фролов Э.Д. Греция в эпоху поздней классики. СПб., 2001. С. 529; Шахермайр Ф. Указ. соч. С. 131. [назад к тексту]

30. Гампл Ф. Александр Великий // Создатели империи. Ростов н/Д., 1998. С. 22. [назад к тексту]

31. Webber C. The Thracians 700 BC – AD 46. Osprey, 2002. P. 11. [назад к тексту]

32. Ср. версию Дройзена: Droysen J.G. Alexander des Grossen Armee. S. 231, 240 (за счет сокращения численности фессалийцев до 1200 всадников – так же поступит и Ю. Белох, – достигаем «нужной цифры» в 4500 человек).  [назад к тексту]

33. Milns R.D. Alexander’s Macedonian Cavalry. P. 167. [назад к тексту]

34. См. разъяснение этого пассажа Платарха: Hammond N.G.L. The Battle of the Granicus River // JHS. 1980. Vol. 100. P. 82, n. 34. Александр атаковал персов при Гранике «с тринадцатью илами всадников», 8 из которых должны быть гетайрами, 4 – продромами, и одна – пеонами. Ср.: Droysen J.G. Alexander des Grossen Armee. S. 239, 240 (считает, что было 6 ил сариссофоров, 6 пеонов – всего 1200 чел., и ила одрисов – 600 чел.). [назад к тексту]

35. Head D. Armies. P. 14. [назад к тексту]

36. Markle M.M. The Macedonian Sarissa. P. 337. [назад к тексту]

37. Hammond N.G.L. The Battle of the Granicus River. P. 82-83. Ему следует Д. Уорри: Warry J. Alexander 334-323 BC: Conquest of Persian Empire. L., 1991. P. 19. По мнению Г. Берве, в иле пеонов было 200 конников. [назад к тексту]

38. Marsden E.W. The Campaign of Gaugamela. P. 71-72 (в иле 171 всадник, глубина строя 36 ярдов, расстояние по фронту 35 ярдов, 32,4 и 31,5 м соответственно); Milns R.D. Alexander’s Macedonian Cavalry. P. 167 (в иле около 215 всадников, как у гетайров); Devine A.M. The Macedonian Army at Gaugamela: Its Strength and the Length of Its Battle-Line // Ancient World. 1989. Vol. 19. № 3–4. P. 77 (150 всадников); Worley L.J. Hippeis. P. 157 (100 всадников в иле продромов). [назад к тексту]

39. Следую за статьей А.И. Кицулы и А.К. Нефёдкина (Численность и состав македонской армии в битве при Иссе // Античный мир. Белгород, 1999. С. 14).  [назад к тексту]

40. Число всадников: Аристобул, Птолемей и Анаксимен у Плутарха и Арриана – соответственно, 4000, более 5000/5000 и 5500 (Arr. An., I.11.3; Plut. Alex., 15; De Alex. fort., 1,3 = Mor., 327D-E); Каллисфен у Полибия (XII.19.1) – 4500; Ливий (IX.19.5) – 4000; Юстин (XI.6.2) – 4500. Диодор сообщает, что всего конницы было 4500, хотя, суммируя его цифры, получим 5100 человек, отсюда и две цифры для всего войска. [назад к тексту]

41. Грин П. Александр Македонский. М., 2002. С. 101. [назад к тексту]

42. Это были или наемники-греки (Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 22), или продромы (Кицула А.И., Нефёдкин А.К. Численность и состав македонской армии. С. 14). См. выше. [назад к тексту]

43. Фуллер Д. Военное искусство. С. 98. Ср.: Хаммонд Н. История Древней Греции. С. 636 (500 наемников-греков при переходе Геллеспонта). [назад к тексту]

44. Это говорит о большом мобилизационном напряжении – фессалийцы выставили всего 2000 конников, а около 355 г. до н.э. Исократ реально оценивал их силы в 3000 всадников (Isocr., VIII.118) (Ashley J.R. The Macedonian Empire. The Era of Warfare under Philip II and Alexander the Great. L., 1998. P. 131). [назад к тексту]

45. Вероятно, дополнительный набор, а не воины Антипатра; предположительно, и македонян, и фессалийцев распределили между старыми илами. [назад к тексту]

46. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 19. [назад к тексту]

47. Дройзен И.Г. История эллинизма. Т. I. СПб., 1997. Примеч. C. 346. [назад к тексту]

48. Там же. С. 25. [назад к тексту]

49. Коннолли П. Греция и Рим. С. 71. [назад к тексту]

50. Кицула А.И., Нефёдкин А.К. Численность и состав македонской армии. С. 8-20. [назад к тексту]

51. Потери составили более 85 (включая 25 гетайров) или 120 конников при Гранике (Arr. An., I.16.4; Just., XI.6.12) и 150 всадников при Иссе (Curt., III.11.27; Diod., XVII.36.6; Just., XI.9.10). [назад к тексту]

52. Devine A.M. The Battle of Gaugamela: A Tactical and Source-Critical Study // The Ancient World. 1986. Vol. 13. P. 99. [назад к тексту]

53. Devine A.M. The Macedonian Army. P. 77; Idem. The Battle of Gaugamela. P. 99 (750 продромов и пеонов, со ссылкой на статью Хэммонда). [назад к тексту]

54. Devine A.M. The Battle of Gaugamela. P. 99. [назад к тексту]

55. Tarn W.W. Alexander the Great. Vol. II. P. 159-160. [назад к тексту]

56. Венков А.В., Деркач С.В. Великие полководцы и их битвы. С. 9. [назад к тексту]

57. Marsden E.W. The Campaign of Gaugamela. P. 73. [назад к тексту]

58. Ibid. P. 68-69. [назад к тексту]

59. Ibid. P. 69-70. [назад к тексту]

60. Ibid. P. 70-71. [назад к тексту]

61. Ibid. P. 39, 73. [назад к тексту]

62. Ibid. P. 71-73. [назад к тексту]

63. По словам Л.П. Маринович, в IV в. до н.э. Пелопоннес сохраняет позиции поставщика воинов в наемные армии (Маринович Л.П. Греческое наемничество IV в. до н. э. и кризис полиса. М., 1975. С. 115). [назад к тексту]

64. Хаммонд Н. История Древней Греции. С. 660. [назад к тексту]

65. Tarn W.W. Alexander the Great. Vol. II. P. 160-161; Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 31. [назад к тексту]

66. Трактовку этого поступка Александра в литературе см.: Hatzopoulos M.B. Alexandre en Perse: la revanche et l’empire // Zeitschrift f?r Papyrologie und Epigraphik. 1997. Bd. 116. P. 44; Гафуров Б.Г., Цибукидис Д.И. Александр Македонский и Восток. М., 1980. С. 205, 405; Дройзен И.Г. Указ. соч. Т. I. С. 203; Маринович Л.П. Греки и Александр. С. 233; Шофман А.С. Восточная политика. С. 115. [назад к тексту]

67. Поскольку Плутарх (Alex., 42) упоминает о вручении фессалийцам подарков в размере 2000 талантов, а из Диодора (XVII.74.3) следует, что размер подарка составлял один талант на каждого всадника, мы видим, что фессалийцы сохранили неизменной свою численность после прибытия подкрепления в Гордии до Вавилона, несмотря на сражения. [назад к тексту]

68. Впрочем, вопрос о количестве гиппархий и числе воинов в них так и не раскрыт до конца. [назад к тексту]

69. Bar-Kochva B. The Seleucid Army. P. 67; Tarn W.W. Alexander the Great. Vol. II. P. 161. [назад к тексту]

70. Head D. Armies. P. 14. [назад к тексту]

71. Ibid. [назад к тексту]

72. Bar-Kochva B. The Seleucid Army. P. 67. [назад к тексту]

73. Шахермайр Ф. Александр Македонский. М., 1986. С. 214, 296. [назад к тексту]

74. Head D. Armies. P. 14. [назад к тексту]

75. Полиэн. Стратегемы. С. 430, прим. 79. [назад к тексту]

76. Connolly P. Greece and Rome at War. L., 1981. P. 72; Дройзен И.Г. Указ. соч. Т. I. Прим. С. 81; Шофман А.С. Армия. С. 182. [назад к тексту]

77. По мнению И. Дройзена, домой были отпущены 1500 всадников-ветеранов (Дройзен И.Г. Указ. соч. Т. I. Прим. С. 108). [назад к тексту]

78. Sekunda N.V. Achaemenid Military Terminology // AMI. 1988. Bd. 21. S. 76. Также см.: Шахермайр Ф. Указ. соч. С. 433-435; Шофман А.С. К вопросу о генезисе эллинистических армий (антитагма) // ВДИ. 1987. № 3. С. 146 сл. [назад к тексту]

79. Bosworth A.B. Conquest and Empire. P. 272. [назад к тексту]

80. Дельбрюк Г. Указ. соч. Т. 1. С. 139. [назад к тексту]

81. Нефёдкин А.К. Асклепиодот. Тактическое искусство // Para bellum. 2004. № 22. С. 35, прим. 36. [назад к тексту]

82. Marsden E.W. The Campaign of Gaugamela. P. 68-69; Worley L.J. Hippeis. P. 157-158. [назад к тексту]

83. Sekunda N.V. The Ancient Greeks. L., 1986. P. 49. [назад к тексту]

84. Head D. Armies. P. 49; Хаммонд Н. История Древней Греции. С. 569. [назад к тексту]

85. Devine A.M. The Battle of Gaugamela. P. 98. [назад к тексту]

86. Ср.: Голицын Н.С. Всеобщая военная история древних времен. Ч. I. СПб., 1872. С. 314. [назад к тексту]

87. Следовательно, 5000 всадников и 5000 их слуг в армии 334 г. до н.э. (Ashley J.R. The Macedonian Empire. P. 27, 80). Однако, союзники и наемники не обязаны были следовать этому принципу, так что обозных могло быть значительно больше. [назад к тексту]

88. Нефёдкин А.К. Боевые колесницы и колесничие древних греков (XVI–I вв. до н. э.). СПб., 2001. С. 295. [назад к тексту]

89. Krause A. Miscellen zur Geschichte Alexanders // Hermes. Bd. 23. 1888. S. 528. [назад к тексту]

90. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 15. [назад к тексту]

91. Полиэн. Стратегемы. С. 442. [назад к тексту]

92. Вейс Г. Внешний быт народов с древнейших до наших времен. Т. 1. Ч. 2. М., 1874. С. 154. См.: Литвинский Б.А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 2. Бактрийское вооружение в древневосточном и греческом контексте. М., 2001. С. 351-352. В Вергине был найден и железный «фригийский» шлем со следами позолоты, на налобнике которого изображена голова Афины. См.: Sekunda N.V. Philip II of Macedon // Military Illustrated. 1992. P. 46. [назад к тексту]

93. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 14, 16. [назад к тексту]

94. Connolly P. Greece and Rome at War. P. 58. Ср.: Paus., I.21.6. [назад к тексту]

95. Connolly P. Greece and Rome at War. P. 57-58, 72. [назад к тексту]

96. Литвинский Б.А. Храм Окса. С. 310. [назад к тексту]

97. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 5. Ср.: Литвинский Б.А. Храм Окса. С. 309. [назад к тексту]

98. Connolly P. Greece and Rome at War. P. P. 58-59; Андроникос М. Царские гробницы в Вергине (Из истории раскопок) // ВДИ. 1990. № 1. С. 114-115. [назад к тексту]

99. Worley L.J. Hippeis. P. 156. [назад к тексту]

100. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P.18 ff., 37-38. [назад к тексту]

101. Head D. The Achaemenid Persian Army. Stockport, 1992. P. 38-39; Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 16. Contra: Г. Дельбрюк (Цит. соч.) и В.В. Лаптенков (Как сражалась древнегреческая фаланга // Вопросы истории. 1995. № 9. С. 160), но их аргументация неверна или неубедительна. Р. Светлов щедро наделяет гетайров не только щитами, но еще и дротиками, которые они, де, «метали перед началом схватки» (Светлов Р. Войны античного мира: Походы Пирра. М., 2003. С. 64). Н. Хэммонд также уверен в наличии щита у гетайров (а равно и сариссы – столь же ошибочно) (Хаммонд Н. История Древней Греции. С. 599). [назад к тексту]

102. Кузьмин Ю.Н. Македонская конница. С. 4. [назад к тексту]

103. См.: Head D. The Achaemenid Persian Army. P. 34. [назад к тексту]

104. Литвинский Б.А. Храм Окса. С. 172. [назад к тексту]

105. Известен и ранее: Sekunda N.V. The Ancient Greeks. P. 17. См. также: Нефёдкин А.К. [Рец. на:] Worley L.J. Hippeis: The Cavalry of Ancient Greece (History and Warfare). Boulder – San Francisco – Oxford, 1994 // ВДИ. 2000. № 3. С. 175-179. [назад к тексту]

106. Connolly P. Experiments with the Sarissa – the Macedonian Pike and Cavalry Lance – a Functional View // JRMES. 2000. Vol. 11. P. 107. М. Маркл оценивает копье на Мозаике в 4,5 м (Markle M.M. Macedonian Arms and Tactics under Alexander the Great // Studies in the History of Art. Vol. 10. Washington, 1982. P. 105)! Более взвешенно Н. Секунда полагает, что ксистон царя на Мозаике (удерживаемый, кстати, вдоль бока коня, как и на ряде других памятников; на Саркфогае царь заносит оружие над головой, подняв коня на дыбы и нанося удар сверху вниз) достигает в длину 9,5 или 10 футов (2,8-3 м) и почти равен по размерам копью всадника, который изображен на фреске «гробницы Кинча» (Секунда Н.В. Сарисса // Para bellum. 2003. № 20. С. 30). (Если же принять идентификацию последнего с сариссофорами, получается, что кавалерийская сарисса немногим отличалась по размерам от самого длинного ксистона, но наконечник последнего был массивнее и шире, что и отличало, быть может, пику продромов от копья гетайров.) Небезынтересно сказать, что по предположению Ю.Н. Кузьмина (Македонская конница. С. 5) сарисса продромов была короче пехотной. [назад к тексту]

107. Head D. Armies. P. 104. [назад к тексту]

108. Ср.: Mielczarek M. Cataphracti and Clibanarii: Studies on the Heavy Armored Cavalry of the Ancient World. ??d?, 1993. P. 135, fig. 17. Автор полагает, вслед за Марклом, что сарисса сначала использовалась кавалерией, а потом пехотой македонян (Ibid. P. 44). [назад к тексту]

109. По подсчетам М. Маркла, передняя часть копья Александра, находящаяся на уровне пояса противостоящего ему персидского всадника, составляла в длину 7,5-8 футов, 2,25-2,4 м. Такие же размеры имеет и передняя часть копья другого македонского всадника, убивающего перса ударом в живот (Markle M.M. The Macedonian Sarissa. P. 333-334). [назад к тексту]

110. Ср.: «сарисса – македонское оружие, имеющее удлиненный вток и вытянутый наконечник» (Нефёдкин А.К. Научил ли Аристотель военному делу Александра? // Para bellum. 2000. № 10. С. 17). В реальности, это скорее описание македонского кавалерийского копья, ксистона (Там же. С. 22). [назад к тексту]

111. См.: Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 20-21, 38. Возможно, дротики принадлежали гетайрам (ср. с дротиками у педзетайров). [назад к тексту]

112. Rahe P.A. The Military Situation in Western Asia on the eve of Cunaxa // AJPh. 1980. Vol.101. № 1. P. 85, n. 18; Горончаровский В.А., Никоноров В.П. Илуратский катафрактарий.(К истории античной тяжелой кавалерии) // ВДИ. 1987. № 1. C. 210. Д. Бреффор полагает, что пику держали в обеих руках, управляя при этом лошадью ногами (Breffort D. Op. cit. P. 26). [назад к тексту]

113. Markle M.M. The Macedonian Sarissa. P. 324.  [назад к тексту]

114. Markle M.M. Macedonian Arms. P. 87, 91. [назад к тексту]

115. Markle M.M. The Macedonian Sarissa. P. 334. [назад к тексту]

116. Connolly P. Experiments with the Sarissa. P. 103. [назад к тексту]

117. Ibid. P. 107-108. [назад к тексту]

118. Markle M.M. The Macedonian Sarissa. P. 338. [назад к тексту]

119. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 16 ff. [назад к тексту]

120. Кузьмин Ю.Н. Македонская конница. С. 4-5. [назад к тексту]

121. См.: Fredricksmeyer E.A. The kausia: Macedonian or Indian? // Ventures into Greek History. Oxford, 1994. P. 135-158; Jaeckel P. Pergamenische Waffenreliefs // Wafften- und Kost?mkunden. 1965. Hf. 2. S. 103. [назад к тексту]

122. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 16-17. [назад к тексту]

123. Head D. Armies. P. 103-104. [назад к тексту]

124. Ibid. P. 104-105. [назад к тексту]

125. Н.В. Секунда сообщение Диодора рассматривает как пожалование гетайрам персидских плащей с пурпурной каймой из запасов пурпура в Сузах, а Юстина – как известие о персидском хитоне до колен, из золотой или желтой ткани, с пурпурной каймой (Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 17; Idem. The Persian Army 560-330 BC. L., 1992. P. 32, 57). [назад к тексту]

126. Head D. Armies. P. 51, 124, 127-129; Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 21; Алексинский Д.П., Жуков К.А., Бутягин А.М., Коровкин Д.С. Всадники войны. С. 70; Мавродинов Н. Живопись античной гробницы в Казанлыке // ВДИ. 1954. № 2. C. 154, 156, 158. Также см.: Мелюкова А.И. Скифия и фракийский мир. М., 1979. C. 196-209, 246-248. [назад к тексту]

127. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 9. [назад к тексту]

128. Секунда Н.В. Сарисса. С. 30-31, рис. 9. [назад к тексту]

129. Sekunda N.V. Seleucid and Ptolemaic Reformed Armies. Vol. II. Dewsbury, 1995. P. 63, 75 (fig. 105). [назад к тексту]

130. Ср.: Грин П. Александр Македонский. С. 24 (считает, что крупную породу вывели, скрестив македонских коней с лошадьми, захваченными во время греко-персидских войн). [назад к тексту]

131. Ashley J.R. The Macedonian Empire. P. 149. [назад к тексту]

132. Sekunda N.V. Army of Alexander the Great. P. 13-14. [назад к тексту]

133. Head D. Armies. P. 108-109. [назад к тексту]

На первую | Корабли Античности | Корабли Средневековья | Метательные и осадные машины | Словарь

Новости | Армии древности | Публикации | Первоисточники | Ссылки | Поддержка | О проекте | Форум